Вечером состоялся суд. Около шести вечера Славу вместе с сокамерниками вывели, построили по двое и заковали в наручники. Затем погрузили в крытый фургон с решетками и повезли в суд. В машине заключенные могли только стоять, лишь конвоир сидел на полу. И в этой ситуации удивил поступок конвоира, который вдруг встал и предложил Славе свое место. Слава отказался, так как сидеть в прыгающем фургоне, будучи пристегнутым наручниками к стоящему напарнику, не совсем удобно.

 Как только Слава вошел в здание суда, к нему подскочил молодой араб и предложил свои услуги по переводу и защите. Вахид, как он назвал себя, неплохо говорил по-английски, и обладал лицензией адвоката. Таких адвокатов, желающих заработать на русском, оказалось человек пять. Вахид попросил за свои услуги 300 евро, клятвенно пообещав, что сегодня же Слава будет ночевать уже в отеле. Пока Вахид «обрабатывал» Славу, другой адвокат по имени Ахмед протянул Славе телефон и заявил, что, если он хочет, то может прямо сейчас поговорить с представителем нашего Консульства. Слава, естественно, согласился. Ахмед набрал номер некого мистера Дениса. На том конце ему ответил мужчина, который подтвердил, что он является работником Консульства, и, выслушав Славу, сказал, что дело его выеденного яйца не стоит, и что можно было ограничиться залогом, и что, скорее всего, дело решится положительно, и его отпустят. При этом он посоветовал быть поосторожнее с арабами, в том числе и с этими самыми адвокатами. Кроме этого, Денис предложил перезвонить ему в случае, если проблема не будет решена в суде. Как он заявил, в особо трудных случаях они приезжают вместе со своими адвокатами. Он, кстати, опроверг версию Ахмеда о том, что этот адвокат работает от Консульства.

После разговора с Денисом, Слава отказался от услуг адвоката Вахида, и заявил, что нанимает Ахмеда, того, кто дал ему телефон. Что тут началось – объяснять, я думаю, не надо. Адвокаты, поорав некоторое время друг на друга, отошли в сторонку, переговорили и, скооперировавшись, подошли к Славе с новым предложением. За 500 евро они оба брались представлять его интересы в суде, и главное – способствовать его быстрейшему освобождению (а это, как выяснилось позже, оказалось не менее сложной задачей). Так  как Ахмед по-английски изъяснялся гораздо хуже Вахида, Слава согласился взять его в качестве адвоката, а Вахида – в качестве переводчика, но при условии, что деньги он заплатит после освобождения. Они ударили по рукам.

Комната, в которой сидели судьи, оказалась размером где-то 4 на 4 метра. Вдоль стен стояли три стола, за которыми лицом друг к другу сидели два судьи и сбоку - один секретарь. Причем оба судьи работали одновременно, рассматривая каждый свое дело. Подсудимые должны были стоять в центре комнаты, спиной друг к другу и лицом каждый к своему судье. «Наш» судья оказался довольно образованным молодым человеком, хорошо говорившим по-английски. Магди, как я уже говорила, получив от меня «индульгенцию» и дав «слово мужчины», что придет на суд, и, если Слава извинится, снимет все свои претензии, на суд просто не пришел. Очевидно, он испугался, что судья попросит предъявить «многочисленные синяки и ссадины», которых не было и быть не могло. Его задачей было – не защитить свою честь, и даже не получить компенсацию за ущерб здоровью и лечение. Он хотел лишь наказать строптивого туриста, позволившего ему перечить. Зная, что до суда обвиняемого по любому продержат в тюрьме, он просто купил справку о побоях с тем, чтобы обидчика упекли в тюрьму. А чтобы его обман не вылез наружу – просто не пришел на суд. Самое интересное, теперь господин Магди по решению судьи находится в розыске. Уже две недели прошло, а его все «ищут»!

Я опоздала к началу больше, чем на час. Такое ощущение, что все складывалось против того, чтобы я присутствовала в суде. Сначала меня дезинформировал Длинный – тот самый офицер полиции, который врал нам про «биг босса». Когда я накануне днем привезла передачу и спросила о том, когда состоится суд, он ответил – в 20.00, хотя, как я потом узнала, суд у них каждый день начинается в 19.00. Зачем он мне соврал и в этот раз, я до сих пор понять не могу. Очевидно, это была его первая попытка отомстить мне за мое вчерашнее заявление, что он лгун. Потом была и вторая. ( А вы говорите – они как дети! )

Тем не менее, я решила поехать в суд заранее – к 19.30. Но т.н. «переводчик» Миша-Мидо, который несколько часов назад клятвенно обещал меня сопровождать, к вечеру обкурился до такой степени, что не мог даже трубку поднять. Когда же я, наконец, в 19.45 до него дозвонилась, он принялся мне рассказывать, что «в магазине ну так много народу», что он «ну никак не в состоянии сейчас приехать, так как его продавец один не справляется». Но через час, когда народ рассосется, он непременно приедет. На что я заявила, что через час мне переводчик уже будет не нужен. Но, судя по его заплетающемуся языку, я поняла, что он действительно «не в состоянии». Я поймала такси и попросила Мидо лишь объяснить таксисту, куда мне нужно ехать. Таксист повез меня в Дахаб и подвез прямо к металлическим воротам, огораживающим здание суда. Там он вышел и о чем-то переговорил с полицаем, стоящим на воротах. После чего проводил меня к воротам. Полицейский поинтересовался, говорю ли я по-английски, и в ответ на мою тираду стал глупо улыбаться, из чего я сделала вывод, что он-то как раз по-английски не понимает. Я снова набрала Мидо и попросила его объяснить полицейскому, почему мне надо срочно пройти в суд. Тот выслушал, закивал, усадил меня тут же у ворот на стул, и велел ждать какого-то его друга, который придет через «пять минут». Привыкнув к бесконечному ожиданию, я покорно села на стул. Я сидела и наблюдала за группой местных женщин в черном, расположившихся прямо на земле с другой стороны ворот.  Полицейский периодически на них покрикивал, отгоняя подальше от ворот, когда они пытались приблизиться. Минут через 15 появился т.н. «друг» полицейского, который оказался простым адвокатом, и меня, наконец, проводили в здание суда, - как раз туда, где в тот момент находились подсудимые. Я увидела закованного в наручники мужа, стоящего в окружении каких-то людей, и бросилась к нему.

Слава меня успокоил, сказав, что заседание уже закончилось, и что его должны освободить. Он представил меня адвокатам и сказал, что я должна поехать с ними обратно в полицию, чтобы его побыстрей отпустили. При этом он спросил, есть ли у меня с собой деньги, и сказал, что обещал заплатить им за помощь 500 евро. Сопровождавший меня полицейский с «другом» отчего-то расстроились и поинтересовались – точно ли это мой муж, очевидно подозревая меня в многомужестве. Я поблагодарила их и заверила, что это и есть мой муж, что «all finish» и «all is OK». Я еще не знала тогда, что, несмотря на то, что все ОК и мой муж с этой минуты юридически свободен, это был еще далеко не финиш. Он попал в систему правосудия Египта. Для того, чтобы засунуть человека в тюрьму, этой системе потребовалось три часа, а для того, чтобы освободить оправданного судом человека - сутки. Вот такие у них законы.

Выйдя из здания суда, адвокаты отвели меня в кафе напротив, и стали в два голоса пересказывать то, что было в суде. Дальше они мне заявили, что я должна дать им сейчас 300 евро для того, чтобы они что-то там оплатили. Я понимала, что это вранье, и что весь гонорар идет им в карман, но было уже все пофик – куда пойдут мои деньги. Муж мне сказала – нужно заплатить, и была готова заплатить. Он забыл лишь добавить, что договорился с ними заплатить только после того, как окажется в отеле. Я же хотела только одного – чтобы мой муж скорее оказался со мной. Я позвонила на всякий случай мистеру Х, но его телефон не отвечал, тогда я позвонила Мише-Мидо, но тот как услышал, сколько я собираюсь заплатить адвокатам, сказал, чтобы я ничего им пока не платила, потому что он через 30 минут сам приедет и сам с ними поговорит. Мы снова стали ждать. Через 30 минут я снова перезвонила Мидо, и тот снова мне сказал, что вот-вот выезжает. Устав ждать, я сказала – спасибо, больше я ждать не могу. Тем паче, что адвокаты заверяли меня, что мы ждем только одного – когда я заплачу им деньги. Я заплатила. И мы поехали в обратно в тюрьму на прием к очередному «боссу».

По дороге в полицию адвокаты мне рассказали, что по их законам всех иностранцев, а также всех египтян, побывавших за границей, прежде чем освободить, должны проверять в т.н.  International Police, что-то типа Интерпола, совмещенного со спецслужбами. Но они постараются решить вопрос об освобождении Славы без этой лишней процедуры. Для этого мы и отправились  в полицию. Легко пройдя все кордоны из полицейских, меня провели на третий этаж «тюрьмы», где находились офисы полицейских боссов. Нужный нам начальник был занят, а точнее – беседовал за чаем с группой из 4-5 арабов. Мои адвокаты помаячили в дверях и стали ждать. Мы ждали около часа. Посетители  уходить явно не собирались. Тогда, подталкиваемый мной Ахмед, снова на полусогнутых заглянул в кабинет, и его соизволили выслушать. Я тоже зашла. Тогда начальник спросил меня, так что же там случилось, я сказала – ничего, просто конфликт с гидом. И тогда этот самый начальник, смеясь, буквально изобразил – каким именно приемом мой муж «зафиксировал» на полу араба. Несомненно, что единственным человеком, который мог рассказать ему все в таких подробностях, мог быть только сам господин Магди, которого я вчера видела у входа в тюрьму. Отсмеявшись, начальник кивнул в ответ на просьбу адвоката, и стал звонить Длинному, приказав ему выпустить Славу. Мы побежали вниз. Вот тут-то Длинный отыгрался за вчерашнее унижение во второй раз. Он подтвердил, что готов выпустить Славу прямо сейчас, но не может этого сделать, так как еще не видел бумаг из суда, где написано об его освобождении. После суда прошло три часа, а бумаги в полицию еще не привезли. При этом Длинный заявил, что до конца его рабочего дня осталось 30 минут, и если мы успеем привести бумаги за 30 минут, он его отпустит. Мы с адвокатами рванули обратно в суд. А это минут 20 в одну сторону. Мы доехали за 15. 

Подъехав к суду, адвокаты побежали внутрь, а я осталась ждать в машине. Задача была не из легких – нужно было за 15 минут найти в суде полицейского, который должен был привести в полицейский участок документы по всем сегодняшним делам, уговорить его поехать с нами и доставить его обратно в участок. Но прошло 15 минут, потом 20, потом 30… А адвокатов все не было. Я поняла, что сегодня мы уже ничего сделать не успеем. Минут через 40 вернулись адвокаты и сказали, что полицай уперся и ехать сейчас с нами ни в какую не хочет, так как еще не закончили с разбирательством какого-то сложного дела. Более того, мой муж все еще находится в суде вместе с другими подсудимыми ( после суда прошло около четырех часов). Максимум, что они могут сейчас сделать – это отвести меня сейчас к мужу. Я согласилась.

Меня провели в здание суда в большой зал заседаний с рядами скамеек, расположенный на первом этаже. Именно там среди 10-15 человек я увидела Славу. На одной руке  прямо поверх голубого браслета «all inclusive» у него были одеты наручники. Я дала конвоиру 50 фунтов, и он тут же снял эти наручники.Мы сели в конце зала, и муж стал мне рассказывать о камере и о том, как его там встретили. При этом он еще мог шутить. Я рассказала ему о безуспешной попытке адвокатов вытащить его сегодня. Он меня попытался успокоить. Минут через 30 пришел Ахмед и сказал, что сегодня они уже ничего сделать не смогут, а завтра с утра его непременно выпустят.

Я передала мужу еще денег, и поехала в отель. Брать с собой что-либо из еды в камеру Слава отказался. Я передала адвокатам еще 200 евро, и они пообещали заехать за мной в… 12 часов!!! Я спросила – почему так поздно, мне ответили – до 12 они будут заниматься оформлением его бумаг. Ага! Щасс!